Дневник писателя: Томас МаннПамяти Meinrad Freiherr von Ow auf Wachendorf, верного друга и прекрасного человека Две записи из дневника. «Воскресенье, 23 мая 1943 г. До обеда начал писать Доктора Фаустуса. Днём немного гулял с Катей и внуком. Нервозен, раздражителен, плохое самочувствие. Массивное наступление японцев в Китае» «Среда, 29 января 1947 г. Ясная погода. Около половины двенадцатого дописал последние слова Доктора Фаустуса. Как бы там ни было – взволнован... Катя поздравила меня. Стоило ли? Ужин с шампанским, вдова Клико. Очень устал...» Обе записи сделаны в Калифорнии. Они фиксируют даты создания одной из великих книг ХХ века. Роман «Доктор Фаустус». Он был написан в эмиграции. Ешё несколько строк: «Бои, бомбардировки в Польше, завтрак с Эрикой. Написал кое-что для восьмой главы «Лотты в Веймаре»». Тут дело происходит в сентябре 1939 г., на другой день после начала Второй мировой войны. Писатель в эти дни оказался в Швеции. 12 сентября он отплывает из Саутгемптона в Нью-Йорк. Океанский лайнер переполнен, пассажиры лежат на палубах вповалку, добыть каюту невозможно. Он сидит с Катей в каком-то закутке, отгородившись от толчеи, и записывает: «После завтрака (овсянка и кофе) писал карандашом вторую главу».
Томас Манн вёл свою ежедневную хронику с небольшими перерывами всю сознательную жизнь – с 16 до 80 лет. Когда в феврале 1933 года супруги Манн выехали из Мюнхена в Амстердам, где Томас должен был выступить с юбилейной речью о Вагнере, – выехали, ещё не зная, что они больше не вернутся в Германию, – дневники остались в мюнхенском доме на Пошингерштрассе. «Надеюсь, ты не станешь их читать», – написал Томас Манн младшему сыну Голо. Шофёр семьи Маннов должен был по указанию Голо отвезти чемодан с дневниками на вокзал. Но шофёр был платным осведомителем гестапо и доставил чемодан, выражаясь привычным для нас языком, «куда надо» – в так называемый Коричневый дом на Бриеннер-штрассе. Адвокату Манна удалось выручить чемодан, и в начале мая Голо привёз дневники в Швейцарию – около 50 толстых коленкоровых тетрадей. К сожалению, ни одна из них до нас не дошла: писатель сжёг их, сохранив небольшие отрывки. Тогда же, в год нацистского переворота, Томас Манн начал сызнова вести дневник. Первое время жили в Швейцарии, затем перебрались за океан; три последних года провели в Европе, несколько раз Манн приезжал в Германию, Западную и Восточную, но окончательно так и не вернулся.
Оставшиеся дневники представляли собой четыре пакета, перевязанных шпагатом; три пакета были опечатаны сургучом и снабжены надписью рукой автора по-английски: «Записи 1933–1951, литературного значения не имеют, вскрыть не раньше чем через 20 лет после моей смерти». Подумав, Томас Манн переправил 20 на 25. Дневники были помещены на хранение в банк.
Двенадцатого августа 1955 года автор «Будденброков», «Фаустуса», «Волшебной горы», «Иосифа и его братьев», «Королевского высочества», «Круля», «Смерти в Венеции», «Лотты в Веймаре», etc. etc. скончался в Цюрихе. К этому времени накопился ещё ворох записей. Дочь писателя Эрика Манн упаковала их – это была четвёртая пачка, – опечатала и надписала: «Личные дневники – без литературного значения. Согласно воле Томаса Манна, вскрыть не ранее 12 августа 1975 года». Сейчас все сохранившиеся дневники Манна – несколько тысяч страниц – находятся в его архиве в Цюрихе и представляют собой человеческий документ исключительной культурной и психологической ценности. Не так давно старинный издатель Т. Манна – книгоиздательство Фишер во Франкфурте-на-Майне – выпустило эти дневники с обширым комментарием; только что вышел седьмой, предпоследний том.
Знакомство с личыми документами писателя – письмами, разного рода заметками, дневниками – занятие, подчас не менее увлекательное, чем чтение его произведений. Мы уже не представляем себе его творчество вне этих документов, чаше всего предназначенных отнюдь не для публики. От писем Чехова, простых и безыскусных, трудно оторваться, впервые опубликованная без купюр переписка Достоевского стала сенсацией, французская литература немыслима без дневников братьев Гонкур. Дневники Томаса Манна, в отличие от его писем, которые по большей части становились литературными текстами, должны были оставаться скрытыми от посторонних глаз. Конечно, писатель, слишком хорошо знавший себе цену, понимал, что со временем они станут достоянием литературоведов, критиков, просто читателей, – как всё, что вышло из-под его пера. Тем не менее его ежедневные записи – действительно нелитературный документ. Ничего похожего на обстоятельный, текучий, то и дело вспыхивающий, многослойный стиль его романов; непонятно даже, почему этот дневник так интересно читать. Короткие сухие пометки. Педантизм ежедневных отчётов о погоде и состоянии здоровья. Вечно одно и то же. Плохо спал, утомлён, неудовлетворительно функционирует кишечник. Президент Трумэн – старый осёл. И прочее в этом роде. Встал в половине девятого, гулял с внуком, с собакой и, наконец, – писал. Читаешь и думаешь: счастливый человек. Прекрасно налаженный немецкий бюргерский быт, обеспеченная – даже в эмиграции – жизнь. Заботливая жена, друзья, книги, классическая музыка. Благоговейные слушатели. Наконец, возможность спокойно работать в собственном, обставленном, как в Мюнхене, кабинете, отдаться целиком своему призванию. Но когда вчитываешься в эти дневники, расшифровываешь лаконичные признания, прорывающиеся чуть ли против воли, видишь, что это благополучие было роскошной кулисой. Позади неё протекла необычайно насыщенная, сложная, смутная и подчас мучительная жизнь. Становится понятно, отчего героем одного из своих шедевров, «Смерти в Венеции», Томас Манн сделал человека, тоже писателя, чей девиз был – выстоять. Выстоять, продержаться любой ценой, вытерпеть свою жизнь и вопреки всему, вопреки жестокому веку, вопреки разочарованиям, депрессиям, физической слабости и старости, которая стоит на пороге, – делать своё дело. |